Современный учитель как интересный рассказчик 

Самые первые в мире учителя, которые не могли использовать учебники и наглядные материалы за их полным отсутствием, часто обращались к коротким историям и притчам, чтобы создать яркий образ для обсуждения и создания некоторых образцов. Притча предполагает диалог, беседу со слушателем или читателем, и ее основное действо разворачивается тогда, когда история рассказана и человек начинает ее осмысление. Не случайно притчи вошли почти во все Священные книги, используются существующими сегодня религиозными течениями. Притчи можно отнести к метафорическим повествованиям. Они отражают ценности, интерпретации, идеи, обобщают имеющийся опыт, выводят человека за границы реальной жизни. Человек всегда учится сам и каждый делает выводы самостоятельно (часто – совершенно разные на основе одной и той же истории). Церковнослявянское слово «притча» состоит из 2-х частей «при» и «тча» (теку, бегу, поспешаю). В греческой Библии притчи называются паремиями («паре» – при, «мия» – путь) и означают что-то вроде верстового столба (то есть указателя, который руководит человеком на пути жизни). 

Сказки, мифы, легенды, былины, сказы, бытовые истории, сказки-загадки, сюжетные анекдоты, притчи меньше обращались к разуму, к ясной логике, а больше к интуиции и фантазии. Люди использовали истории как средство воспитательного воздействия. С их помощью в сознании людей закреплялись нравственные ценности, моральные устои, правила поведения. С древних времен истории были средством народной психотерапии, которое врачевало душевные раны. 

Как нельзя образование представить без учителя, так и невозможно представить его без коротких сюжетных историй, имеющих разные названия – притчи, анекдоты, истории, рассказы, сказки, легенды, загадки и т.п. Все они показывают модели жизненных ситуаций в разных областях. Сюжетные истории могут закреплять и пропагандировать существующие принципы, взгляды и нормы. Но они могут и подвергать сомнению незыблемость существующих правил поведения и норм жизни. Это описание события или множества событий, которые могут быть как правдой, так и вымыслом. Само слово «история» в переводе с греческого historia означает «рассказ о прошедшем, об узнанном». 

Для педагога всегда будет оставаться открытым вопрос о том, нужно ли делать достоянием группы мораль истории, которую услышали обучаемые или они сами должны давать интерпретации. В каждом подходе есть свои положительные стороны и риски. Озвучивание разных позиций показывает многомерность сюжета и разное понимание, но размывает смысл, ради которого история была рассказана или вводит в заблуждение. 

Следующим важным требованием к историям является их сжатость. Классно-урочная система ставит учителя в жесткие временные рамки, не позволяющие использовать длинные рассказы с обилием деталей. Да и новое поколение учеников не расположено к объемным текстам. Краткость при высокой концентрации изложения позволяет удерживать интеллектуальную и эмоциональную вовлеченность. Компактность сообщения помогает быстро и кратко донести до слушателей мысль, обеспечить ее понимание учащимися. 

Следует особо подчеркнуть ключевую роль учителя – рассказчика и повествователя. Если ему самому сюжет не будет интересен, если он не увидит в нем проблемы и потенциала личностного развития для своих учеников, но рассказывание историй превратится в ритуальное действие, не имеющее большого смысла. Тон, интонации, манера рассказа всегда показывают отношение к данной истории. Поэтому не каждый может смешно рассказывать анекдоты, пусть и самые удачные. Исходя из этого положения, невозможно под определенные темы школьных курсов дать рекомендацию использовать конкретную метафору или сюжет. Учитель на основании особенностей своего класса и своего собственного восприятия должен определить, стоит ему рассказывать какую-либо историю или нет, будет ли повествование мотивировать учащихся или станет формальным фрагментом. 

Существует история, что однажды к мудрецу пришел человек и сказал: «Я хочу учиться, но учиться без помощи книг, и без помощи учителя, который стоял бы между мной и истиной, потому что любой учитель бренен, а любая книга пуста». На это он получил следующий ответ: «Я вижу, что ты хочешь научиться есть, не пользуясь ртом, и переваривать пищу без помощи желудка? Может, ты еще хочешь ходить без ног и покупать, не внося платы? Возможно, я помогу тебе, но это случится только после того, как ты расстанешься с соответствующими органами своего тела! Возможно, это и забавно: размышлять об учении без книг, как основы и упражнениях без учителя. Так же забавно, наверное, мечтать о чудесах и магии. Но кроме забавы: как насчет непосредственного результата?»